5 январая по словам Алмаза, был вполне стандартным рабочим днем. В тот день его ждало выполнение 4х секторного полёта:

«Ну или человеческим языком, я лечу из г. Шымкент в г. Алматы, затем из г. Алматы в г. Кызылорда, затем из г. Кызылорда обратно в г. Алматы и из г. Алматы в г. Шымкент. Рабочее время проходит для выполнения всех четырёх секторов и есть небольшой запас в случае ухода на запасной на крайнем секторе».

День был в целом стандартным за исключением некоторых моментов. Первый - стало известно, что митингкющие выдвинулимь в сторону аэропорта. Поэтому было принято решение, что из Алматы борт экстренно отправиться в Шымкент пустым без пассажиров.

Но для вылета важно было забрать необходимые документы. И если обычно их доставляют к самолету наземные службы, в этот раз пилоту пришлось бежать за ними самому.

«Как только бумаги подготовили, я тут же бегом направился обратно в аэропорт, бумаги есть, топливо тоже почти заправили, осталось лишь получить диспетчерское разрешение и центровку самолета для вылета. Пока мы получали все разрешения на вылет, резко появилось две проблемы. Первая, это эвакуация аэропорта, тысяча людей резко появилась на перроне, все куда-то бежали, с багажом и без, про центровку самолета можно забыть, ведь человек который за это отвечал тоже эвакуировался. Вторая проблема, это трап, лестница такая на «лапах» по которой через несколько часов будут подниматься митингующие, вскрывать нам дверь, бить по иллюминатору. Ну так вот, трап, он стоял на лапах и во время эвакуации, траповщик забрал ключи и покинул машину. Остался только экипаж и инженер», - вспоминает пилот.

Получается, что вылететь из-за трапа, заблокировавшего самолет, невозможно. А митингующие уже ворвались в здание аэропорта.

«...на перроне бегают тысячи пассажиров, в терминале уже митингующие начинают все громить. А наша стоянка, 14-я, лицом прямо на терминал, такое даже в фильме не покажут».

Экипаж принял решение - обесточить самолет, выключив ВСУ и закрыть все двери, создать имитацию, что на борту никого нет и затаив дыхание, ждать.

«За время, пока мы сидели, я видел разгром терминал, видел как аэропортовские машины угоняли и на них катались по перрону, видел чёрный густой дым от сожженных машин на парковке терминала. Такие вещи будет сложно забыть. Не смотря на сложную ситуацию, наш экипаж держался хладнокровно, в какой-то степени даже слишком», - продолжает пилот.

В какой-то момент от большой толпы митингующих осталось несколько крупных групп людей, которые двигались целенаправленно по разным направлениям по перрону, словно патрулировали. Одна из таких групп направилась к самолету Алмаза. По словам пилота, почти дойдя до самолета, они осмотрели его и ушли для того, чтобы позже вернуться:

«Через час-два, уже группа побольше в составе пятнадцати-двадцати направилась в наш самолёт, в руках у них были биты, ломы, молотки и у одного был дробовик. Серьёзное заявление. Они быстро поднялись по трапу и пытались открыть нашу дверь в самолет. Ещё когда они подходили к самолету, я побежал к двери и схватился за ручку, вместе со мной за неё схватился подбежавший бортпроводник Медет.

Вдвоём мы не давали ей подняться, потому что с обратной стороны, толпа явно недружелюбно настроенных людей пыталась ее поднять. Всеми силами мы давили на неё, я бы сказал, удерживали свои жизни в руках. Пока одни митингующие пытались вскрыть нам дверь, другие принялись ломать иллюминатор, ломом и молотком они стучали по нему раз за разом, попытка незаконного проникновения продлилась минут 15, но я это ощутил как целый час жизни, каждый пинок по двери, каждый удар лома по иллюминатору, хорошо отпечатался в памяти, если ещё учесть, что я телом прилегал к двери, 4д ощущения можно сказать. Такое я бы лучше только в кино испытывал.

Пока одни пытались вскрыть нам дверь, другие били по иллюминатору, а третьи обращались к нам сразу на трёх языках: русском, казахском и английском. Смысл правда менялся в зависимости от языка, если на русском и казахском они кричали, что сожгут нам самолет в случае если мы не откроем дверь и матерились, то на английском наоборот просили открыть дверь, все хорошо, нас не тронут».

Так и не сумев вскрыть дверь и не услышав от экипажа никакого ответа, они по одному стали покидать трап и собравшись большой толпой вернулись в терминал.

Первая волна атаки была отбита - самолет немного пострадал.

«...но главное, что экипаж жив и в целом все хорошо, правда, холодно. Обесточенный самолет, ни тепла, ни света, а по времени ночь 5го января, температура сильно упала и экипаж мёрз, закутавшись куртками, мы продолжали наблюдать за обстановкой. Попутно связываясь со своим офисом, начальством и докладывая о ситуации и в целом, наших «приключениях на перроне».

Просидев всю ночь в обесточенном самолете, я в какой-то степени испытал то самое осознание, когда ты не знаешь, будет ли все хорошо дальше или нет».

К 6 утра экипаж принял решение покинуть самолет:

«К этому времени инженеры смогли проникнуть на перрон и осмотреть состояние некоторых самолётов, так же добрались и до нашего. Узнав у них, что в терминале ходят лишь малыми группами мародеры и большого скопления людей нету, мы решили покинуть самолет.

Стоило только двери самолета открыться, как я увидел небольшую группу людей у трапа, которые кричали нам спускаться вниз. Очередные митингующие? Их было шестеро, нас пятеро, плюс минус силы равны, но завязав диалог с одним из этих людей, я узнал, что это вроде как митингующие, но «свои», эдакая гражданская оборона, они сказали, что мы можем спокойно пройти через терминал, главное идти большой группой и тогда никто не тронет. Звучит логично, именно так мы и сделали, закрыв самолет, мы отправились большой группой экипажа через весь терминал».

Картина разграбленного терминала еще долго будет стоять перед глазами, говорит пилот:

«Мы вошли через зону международного прилета, кабинки были разбиты, кругом мусор и вещи, следом мы вышли в зону приёма багажа, лента не работала, но разбросанные сумки валялись везде, а пол был залит водой неизвестного происхождения. Пройдя дальше, мы вышли из зоны прилета и напрямую пошли уже в свой офис... Когда мы шли через парковку терминала, я увидел те самые машины, дым от которых наблюдал еще ночью».

В Шымкент экипаж вылетел лишь 10 января. Однако и по прилету команда не смогла сразу добраться домой:

«Наш рейс задержался и вместо запланированного прибытия в 22:30 мы прибыли в 23:00, в Шымкенте действовал комендантский час на тот момент, однако, по нашей информации, была договоренность, что экипаж может вернуться домой после 23:00 и их не заберут в РУВД. Для нас была организована развозка из Аэропорта, который мы спокойно покинули».

На одном из перекрестком машину развозки остановили. К тому моменту в машине оставались ботпроводник, командир и пилот. Их доставили в РУВД. Теперь за нарушение коммендантского часа им светила статья.

«По прибытию в РУВД нас обыскали по несколько раз, вещи забрали, телефоны забрали, начинается веселый допрос, пока мы объяснили каждому представителю закона, кто мы и почему нарушаем комендантский час, прошёл час и более. Нас не хотят отпускать, но вроде как и за решётку еще не посадили. На протяжение следующих двух часов они пытаются узнать, что с нами делать, пока наконец я не попросил телефон, чтобы позвонить начальству и сообщить им о нашей ситуации. Повезло, и мне вернули телефон, к этому времени прибыл и, вроде как, начальник РУВД который сообщил, что нас надо отпустить. Тем временем я созвонился со своим начальством, и как оказалось, оно вкурсе и пытается нас вытащить. Теперь загвоздка, нас не задерживают больше, но и самостоятельно передвигаться по городу мы не можем так как комендантский час, придется сидеть в РУВД всю ночь, чтобы потом уехать, наша развозка тем временем уехала, водителя задерживать не стали.

Ещё спустя пару часов, на часах уже пол 6, с такой же проблемой столкнулся и другой экипаж который прибыл в Шымкент из Дубая и не мог покинуть аэропорт».

Отдохнуть команда смогла лишь в отеле, куда их доставил шеф шымкентского отделения авиакомпании:

«на личной машине он забрал нас и отвез в отель, покуда тот был рядом с РУВД, в который ранее он привёз и экипаж с Дубая. Мы просидели в отеле до окончания комендантского часа, и я отправился домой.

Почти неделя прошла с момента как я видел свою супругу и это наверное был лучший подарок на день рождения, вернуться из всего этого хаоса в домашний уют к любимой супруге», - подытожил свой рассказ пилот.

Фото со страницы pilot.al.b
Источник: Информационно-аналитический портал «Elitar»