Сложно представить себе картину, в которой наши славные предки, натянув тетиву лука, близоруко вглядывались бы в степь, выискивая в ней зайца. Еще сложнее представить в роли охотников нас – их потомков. Скорее всего, каждый третий из нас не то, что зайца, но и кабана не увидит. Даже если этот кабан будет камажай танцевать в центре поля, увы, его искусство наверняка останется без внимания. Возможно, проблема близорукости в том, что острое, как наконечник стрелы, зрение нам уже ни к чему, ведь мы 99% времени проводим перед экраном различных гаджетов.

Даурен Ермухамбет – главный внештатный офтальмолог области, который считает, что врач должен отдаваться своей работе на сто процентов и больше. Медицинская карьера его началась в Актобе, где он проходил обучение в Западно-Казахстанском государственном медицинском университете им. М. Оспанова по специальности «Хирургия». После еще год учился в интернатуре по направлению «Офтальмология». В 2013 году начал свою врачебную деятельность. В 2016 году приступил к операциям. А уже в 2022 году стал заведующим офтальмологическим отделением областной многопрофильной больницы. В этой сложной и невероятной профессии он уже 10 лет.

Из врачебной практики

– Глаза – зеркало души, так ли это с профессиональной точки зрения?

– По глазам можно сразу прочитать характер человека. Но чаще всего по глазам своих посетителей я определяю цель их обращения.

– Психологи считают, что все болезни имеют психогенный характер. Если у человека проблемы с глазами, значит, что-то не так с нервной системой?

– Абсолютно верно. Есть такая болезнь – глаукома. Это патология глазного яблока, при которой повышается глазное давление, что в свою очередь приводит к разрушению глаза – атрофируется зрительный нерв, теряется полизрение, и так до полной слепоты. Это заболевание напрямую связано с повышением артериального давления, а оно повышается вследствие нервных потрясений, стрессов, переживаний.

– С какими жалобами чаще всего обращаются в травмпункт?

– Зависит от сезона. В основном, это поверхностные воспалительные заболевания. Весной, летом и осенью – инородные тела, например, после работы с УШМ (в народе – болгаркой). И здесь мне хотелось бы пожаловаться на людей. С инородным телом к нам обращаются тогда, когда становиться сложнее его извлечь. То есть, проходив с ним весь день, обращаются после работы или ночью, когда устают терпеть боль. Любимое время обращения с такими жалобами – три и пять часов ночи. Считаю, это низкая ответственность за свое здоровье. При работе с такими инструментами необходимо соблюдать технику безопасности, надевать защитные очки. Но люди пренебрегают этим правилом, мотивируя тем, что в очках видят мутно. И как следствие – если что-то пошло не так при работе с болгаркой, люди оказываются на операционном столе. Сейчас (на момент интервью – прим.авт), например, идет операция, где хирург извлекает вколоченный в глаз метал. Вот результат несоблюдения техники безопасности.

– За эти полгода я два раза обращалась в травмпункт и заметила, что врачи-офтальмологи любят шутить?

– Это зависит от характера врача. Шутка – хороший метод, который позволяет людям расслабиться, потому что в травмпункт они приходят испуганные. Врачи применяют разную тактику подхода к пациентам. Главное, чтобы было меньше таких случаев, когда будет не до шуток.

– Какие болезни глаз у казахстанцев самые распространенные? Пациентов с проблемами зрения становится больше?

– На первом месте – катаракта, втрое – нарушение рефракции (дальнозоркость, близорукость и их производные), после идут такие болезни глаз, как глаукома – безвозвратная потеря зрения запущенных случаев или из-за диабета. На последнем месте травмы. Но их количество ни от чего не зависит.

– Молодеют болезни глаз?

– Раньше в 55 лет у человека тоже была катаракта, но ее в этом возрасте не оперировали. Технология позволяла сделать операцию уже плотной катаракты, в более позднем возрасте. Сейчас современные достижения в офтальмологической сфере позволяют убрать ее в 50 лет, когда она мягкая. Не сама болезнь молодеет, а технологии совершенствуются, и есть возможность оперировать на ранних стадиях.

– Смартфоны и компьютеры портят зрение?

– Зайдем с другой стороны. В близорукости виноваты родители, и не в плане того, что не следят за здоровьем ребенка, а в том смысле, что это наследственная болезнь. Если бабушка носила очки, носила их мать, ее дочь, то и внучке близорукость передастся. Если даже прервется эта расположенность, в любом случае где-нибудь в роду она опять проявится. Эти «минусы» и «плюсы» наследственные. Объясняю в чем причина «минуса» – размер нормального глаза, правильно преломляющего лучи – 23 мм. Если размер глаза больше, то человек будет близоруким. Это генетически заложено. К примеру, у моей супруги показатель зрения «минус три». Как ее лечить, если ни один врач не может уменьшить, сжать размер глаза? То есть, человек рождается с нормальным глазом – 15 мм, но с годами глаз растет, и в определённый момент его рост должен остановиться, но он продолжает расти до предназначенного ему природой размера. Отсюда следует, что если у человека есть предрасположенность, то будет так, как заложено генетически, каких бы мер вы не предпринимали. Близорукость не лечится.

– М. Норбеков, написавший книгу «Опыт дурака или путь к прозрению», выразился что очки – это «унитазики» для глаз, то есть, не только бесполезный, но даже вредный предмет. Так ли это?

– Не соглашусь, очки все же нужны. Человек, который страдает близорукостью, к примеру, высматривает номер машины или маршрутного автобуса, напрягает глаза. Весь глаз начинает настраиваться, чтобы увидеть, хрусталик начинает расширяться, зрачок – сужаться. В очках нет необходимости напрягать зрение. Если врач их назначил, нужно носить. То же самое при дальнозоркости: 40-летние не хотят носить очки, начинают отводить от себя предметы. Зачем лишний раз напрягать хрусталик, когда он и так работает постоянно?! Глаза не любят напрягаться. Возможно, со мной многие доктора не согласятся, но я говорю, исходя из своего практического опыта.

Офтальмологическое отделение областной многопрофильной больницы

О хирургических тонкостях

– Чтобы стать хирургом, необходимо иметь руку художника, чтобы выполнять ювелирную работу?

– Один человек как-то сказал мне, что у меня руки, как у женщины. На что я ответил: «Это чтобы тебя прооперировать нормально». Для любого хирурга руки являются главным инструментом, который нужно сохранить, потому что от того, как двигаются пальцы и кисти рук, зависят жизни и здоровье наших пациентов. Не стоит эти руки эксплуатировать без надобности. Рисовать и лепить скульптуры я никогда не умел, но в этом нет надобности. Один врач как-то сказал: «Оперировать можно научить и обезьяну, другое дело – анализировать свои действия», и это действительно так. Особенно когда ты каждый день делаешь одно и то же. Например, я в неделю провожу около 15 операций по удалению катаракты, 15 хрусталиков заменяю, 15 искусственных линз ставлю. Если это нестандартный глаз, и что-то идет не так, нужно вовремя понять и воспользоваться планом «Б», на крайний случай – планом «С».

– В профессию офтальмолога, как правило, идут люди с «железными нервами»?

– Я могу ответить на этот вопрос как оперирующий офтальмолог. В операционной важно сохранять хладнокровие. Пациенты должны чувствовать спокойствие хирурга и его уверенность. А еще всегда нужно быть готовым к риску, потому что рисковать приходится, вторгаться в ту область, которую ты не планировал трогать. Всегда придерживаться плана не получится, иначе вся операция станет нецелесообразной. Врачу необходимо быть порядочным и справедливым, то есть ко всем своим пациентам относиться с одинаковым вниманием.

– Имеется ли дефицит кадров в офтальмологии?

– Несколько лет назад, когда я сам работал врачом в приемном покое, дефицит кадров ощущался сильно. Нас в отделении было трое – заведующий офтальмологическим отделением, хирург и врач приемного покоя. Сейчас в приемном покое работают три врача, и они меняются. У нас любят говорить о том, что в области «дефицит». А что было предпринято, чтобы это исправить? Будучи в Алматы, я встретился с хирургом Саматом Жунисом, поговорил. Он прекрасный хирург, сейчас мы с ним вдвоем оперируем. Второй доктор – Данияр Тлеупов. Он работал патологоанатомом, потом решил сменить профессию и проходил у нас первичную специализацию, после которой я уговорил его остаться здесь. Еще один врач приёмного отделения – Гаухар Абулхаирова, начинающий хирург, она окончила Белорусский медицинский университет в Минске. Есть у нас резидент Т. Дюсенов, который второй год обучается, и я являюсь его наставником. Ему остался год обучения, и он станет полноправным врачом. Ранее он был хирургом, но я уговорил его поступить и получить узкую специальность. То есть, проблему дефицита кадров можно устранить, если искать и находить решения. Сейчас у нас есть два врача в приемном покое, в травмпункте. Есть два хирурга, один резидент. Ночью мы дежурим все. Для моего отдела это достаточное количество врачей.

– Получается вы лично «сколотили» свою команду?

– Я вам о ней расскажу. Вы любите футбол? Знаете таких игроков, как Месси и Роналду? Это два сильных игрока, которым не повезло играть в одно время. Месси с рождения талантлив. Роналду добился мастерства своим трудом, кровью и потом. Хирург Самат Жунис талантлив очень, у него волшебные руки. То, что ему дано от природы, я пытался освоить методом постоянной практики. Но я, в отличие от футболистов, очень рад, что он в моей команде. У каждого врача свои сильные стороны. Данияр Тлеупов, в каком бы хаосе ни находился, всё упорядочит, возьмет под контроль. Он может найти общий язык со всеми, с кем до этого никто не мог договориться. Плюс моего отдела в том, что мы –командные игроки. Мы на праздничные мероприятия ходим вместе, не начинаем обедать, если нет одного из нас. Если один занят, то другой его заменит. На каждого можно положиться. Это многое значит в коллективе.

– Правда ли, что талантливые врачи чаще выбирают частную практику или частные клиники, так как там их работа лучше оплачивается?

– Не думаю, что дело в деньгах и не могу сказать, что врачи в государственных медицинских учреждениях чем-то обделены. Если не лениться, проводить консультации, осмотры, то зарплата будет выше, чем у «частников». Уральск – не такой богатый регион, чтобы люди предпочитали частные клиники государственным. К нам в отделение за три дня поступило 30 человек. Поток обращающихся за помощью никак нельзя зафиксировать, тогда, как в частном кабинете ты сам решаешь, сколько человек примешь в свой рабочий день. Я считаю, что для нашей работы нужно быть патриотом, болеть за людей душой.

Хирурги готовятся к операции

А глаз, как у орла

– Есть рабочие лайфхаки или ленивые способы для поддержки здоровья глаз?

– Я бы порекомендовал людям пользоваться увлажняющими каплями для глаз. Потому что у человека глаз, кроме роговицы, покрыт слизистой оболочкой, влагой, вырабатываемой слезной железой. Со временем работа слезной железы ухудшается, либо пленка становится недееспособной и не держит жидкость, соответственно, могут помочь увлажняющие капли. Хорошие капли «Окутиарз», я сам ими пользуюсь.

– Как часто нужно проверять зрение?

– К офтальмологу я бы советовал обращаться два раза в год, начиная с 40 лет, чтобы проверять давление глазного яблока. Детям, у которых близорукость, нужно просто носить очки и при необходимости их менять. Как я уже сказал, миопия не лечится.

– А как же лазерная коррекция?

– Люди, которые сделали лазерную коррекцию, еще не постарели. Нам еще предстоит узнать, есть ли у этой процедуры срок годности. При лазерной коррекции близорукость остается, просто она будет оперированной. Это по большому счету операция эстетического плана. Человеку она не необходима. Катаракта – другое дело, если ее не удалить, она продолжит развиваться и в итоге превратится в глаукому. У некоторых моих пациентов после лазерной коррекции развивается светобоязнь, и они всю жизнь, зимой и летом, вынуждены ходить в темных очках.

– В Вашей практике были случаи странных обращений – к примеру, здоровый парень, пытающийся избежать армии, уверяет, что у него миопия, или бабушки, повредившие глаза при экспериментах с нетрадиционной медициной?

– Сплошь и рядом. Таких случаев, как с бабушкой, в моей практике не было, а вот мужчин, обращающихся за инвалидностью, пруд пруди. Частые случаи, когда мужчины в возрасте от 40 до 70 лет, требуют, чтобы я оформил им инвалидность. И не во всех случаях они имеют показания для этого, а соответственно – и право на получение пособия от государства по нетрудоспособности. Но чтобы получить инвалидность, они идут на многое, в том числе и на притворство.

Мирослава ШОНАЛОВА
Источник: «Надежда»