Еркин Дуйсенбинов родился в семье потомственных теплоэнергетиков. Рано остался без отца. Воспитанием занималась мама, на чьи плечи легла оплата за семилетнее обучение сына, который выбрал для себя профессию акушера-гинеколога, а впоследствии стал онкологом-химиотерапевтом, передает корреспондент Pavlodarnews.kz

– Мне в жизни повезло с людьми. Во-первых, с мамой, которой я очень благодарен – она во всем поддержала мое стремление стать врачом. Во-вторых, с директором онкодиспансера Муратом Куснулловичем Сулейменовым. Ему я обязан своими достижениями в медицине, – рассказывает Еркин Райзаевич. – Он увидел во мне желание и стремление работать, поверил мне и в меня, оставил за мной вакансию в онкодиспансере. И когда я закончил мединститут, принял на работу. Начинал я как онкогинеколог, и за 12 лет вырос до заведующего отделением химиотерапии.

По словам Еркина Дуйсенбинова, в онкологии три основных направления терапии: лучевая, химия, хирургия. Одно время он поработал ассистентом на операциях по удалению опухолей молочных желез и честно признается, что это не его.

– Хирург-онколог это первоклассный специалист. Я видел, как они талантливо работают – мне так не сделать, а делать хуже них я не хочу. Потом, хирургия все-таки радикальное средство, и ладно бы речь шла о нулевой, первой степени рака, когда вмешательство и последствия минимальны, а есть и стадии выше, с более тяжелыми последствиями. Химиотерапия, на мой взгляд, более щадящая, особенно сейчас, когда наука создает действительно прорывные препараты. Хотя мы часто работаем в содружестве всех терапий.

Те, кому довелось наблюдать за пациентами онкологической поликлиники, стоящими на прием в кабинет Еркину Дуйсенбинову, могли увидеть на их лицах надежду, если не сказать уверенность в помощи за этой дверью. И они ее терпеливо ждут.

– По протоколу на беседу с пациентом выделяется 10 минут, на практике все это условность, ведь люди приходят не только с анализами, снимками, но и со множеством вопросов о своей болезни, состоянии, и они жаждут ответов, а я не могу отпустить человека, чтобы у него оставались вопросы. Если есть предположения о возможности хирургического вмешательства или облучения, тут же консультируюсь с коллегами – здесь и сейчас пациент получает направление к нужному специалисту или остается у меня.

Еркина Дуйсенбинова, одного из победителей проекта «Лица Независимости» в Павлодаре, назвали единственным в стране врачом-химиотерапевтом, который владеет и самостоятельно устанавливает инфузионные подкожные порт-системы для длительных инфузий. По его словам, это не совсем так. Он был первым, кто стал использовать порт-системы, но сейчас его методику переняли онкологи в других областях страны. Другое дело, что не все набили руку настолько, что ставят порт самостоятельно, без использования специальной сканирующей аппаратуры, визуализирующей строение артерий.

– Химиотерапия предполагает длительное введение препарата 24, 48, 96 часов подряд – периферические вены этого не выдерживают и «сгорают», – поясняет врач. – Невозможно капать лекарство сутками, ввод и вывод иглы травмирует вену, на которую параллельно идет воздействие самого препарата. Да и эффективность снижается оттого, что диаметр вены маленький, русло крови небольшое, и лекарство разбавляется плохо.

Выход – катетер порт-системы, которую водят в яремную вену, где достаточно большой поток крови, и препарат усваивается быстрее. Катетер изготовлен из материала. который не отторгается организмом и не повреждает сосуд и даже защищает его изнутри. Единственное, что потом раздражает пациента, – это прокол кожи иглой.

Нынешнее лечение химиопрепаратами дает уверенный бой злым клеткам онкологии. Вовремя пролечившись, пациенты порой забывают путь в онкодиспансер, кому-то препараты дают отсрочку на год, два, пять лет.

Поэтому Еркин Дуйсенбинов избегает говорить, что он спасает жизни, убежден, что он лишь оказывает помощь.

– Я не скрываю от пациентов правду о диагнозе, последствиях, в том числе от химиотерапии, но и правду можно сказать по-разному. Одно дело, когда ты говоришь, что можно еще побороться, или когда отвечаешь: мы сделали что могли, и закрываешь перед человеком дверь. От онкологии никто не застрахован, и онкологи тоже, поэтому важно относиться к людям так, как хочешь, чтобы относились к тебе.

Относиться к себе с любовью и заботой призывает врач и павлодарцев, забывающих о своем здоровье и пропускающих обследование – скрининг. Опасность онкологии – бессимптомность. Когда опасные признаки уже проявляют себя в полную силу, нередко врачи констатируют четвертую стадию заболевания. А ведь этого можно было избежать, выявив болезнь еще на нулевой стадии.

– Элементарно женщинам – маммография, гинекологический осмотр, мужчинам и того меньше – анализ крови, для обоих полов ФГДС, рентген легких, томография. Выявление онкологии на ранней стадии – это 50-70% успешного лечения. Есть разница – или удалять/облучать/лечить новообразование величиной с горошинку, или разросшуюся опухоль, которая дала метастазы в другие органы, – подчеркивает химиотерапевт.

Никто не знает, откуда появляется рак. Это и результат генетического сбоя, и порождение самого организма, который в борьбе с повреждениями слизистой внутренних органов, будь то канцерогены или табачный дым, или иной фактор, дает сигнал быстро затянуть ранку, а в итоге вышедшая из-под контроля злая клетка развивается в нечто ужасное. Но павлодарские онкологи борются с раком, не желая уступать ему человека.

Константин Шелков
Фото автора